Кто-то, возможно, скажет мне: «Зачем вспоминать войну, ее жестокость, ненависть, горечь поражений?». Но если войну забывают, не делают выводов из ошибок, трагедия может повториться. Это отмечали еще древние историки. Восьмидесятипятилетняя участница Великой Отечественной войны Валентина Николаевна Соловьева рассказывает мне не спеша, словно все, что произошло в ее жизни более 60 лет назад, было совсем недавно. Вспоминая прошлое, она восклицает: - Как я войны-то боялась! В школу уже не ходила. У портного в ученицах подрабатывала. В Марыгино тогда вышка стояла, так я и своих-то солдат боялась. А вот все же попала на войну. Подруги подговорили и заявление за меня написали. Я была малограмотная. В Воронеже долго стояли, переучивали на радистов. А вначале в Кадникове нас на шоферов пробовали учить, но вдруг отправили на фронт. Помню, всё шли, шли куда-то. Городов не помню. Кругом разруха. Когда теперь смотрю телевизор, то все время думаю, только бы наши руководители войны не допустили. На войне как-то был такой случай. Перед нашими бойцами была поставлена задача восстановить связь на одном из участков на передовой. Отправились вдвоем с Васькой. Мне повезло, а напарник мой нарвался на мину. Меня всю песком засыпало, а его на куски разорвало так, что остатки тела на сосну залетели. До сих пор эта жуткая картина в глазах стоит. Потом мне за участие в боевой операции благодарность объявили, но больше в такие рейды не отправляли, а послали помогать на кухню. Там противень подняла, горячим маслом руку обожгла, в госпитале лечили. В части нас было 17 девчонок. Однажды одна из них заснула на посту, а проверяющий унес у нее карабин. Построили всех. Не было только Вали. Где? Вдруг слышим выстрел. Как выяснилось, застрелилась сама. Мне порой говорят: «Просто тебе, у тебя два сына, внуки». А я ведь их не в лотерею выиграла. Муж умер рано, в тридцать лет. Одна ребят и воспитывала. Спасибо маме, она выручала в трудную минуту. Замуж после смерти мужа больше не выходила. Шестнадцать лет месила глину ногами. Теперь вот ноги-то и не ходят. В Будиморове на Шулме кирпичный завод был. Летом заготавливали глину, делали кирпичи, а зимой – горшки. Глина должна быть без камушков. Вот потому голыми ногами и месили. Погреешь их у печки и снова в это месиво работать. В молодости-то я любила под гармошку поплясать, а теперь даже игру на гармони слушать не хочу. Да и слуха у меня нет. Внука спросила: «Не куришь?». А он в ответ: «Нет, бабушка не курю. Попробовал разок, да не понравилось». Дети меня навещают часто. А мечта у меня только одна: лишь бы не было войны.
Воспоминания В.Н.Соловьевой записал Владимир Борисов. Фото из семейного архива В.Н.Соловьевой.
